До сих пор читаю его мысли, и прошлое-оно преследует меня. Или я бегу за ним-уже не понять.
Главное-это было слишком давно.
Как грустно в кабинете. От грусти пересыхает горло. И вспоминается что когда-то давно, я любил бренди. Но прошло столько лет с момента последнего глотка, что успел забыться вкус. Помню лишь, что он саднил горло точно так же как в эту секунду его саднит молчание.
Я встал и подошел к окну, прислонившись плечом к раме. Сегодня там был закат. Солнце тонуло в колышашейся листве. Я наблюдал за двигующимися по земле тенями, пока они не соединились в монолит сумерек.
Где-то в лесу завыл волк, словно угадав мою тоску и больное онемевшее горло. Слушая его песню, я невольно вспомнил о друге, который остался по ту сторону закатного моря. Он очень любил темноту в дожде.
Я отвернулся от окна и принялся набивать трубку вишневым табаком, хриплым голосом пробормотав в пустоту: Это было слишком давно.
она
Здравствуйте, Доктор!",-прислонившись к дверному косяку и сняв с головы широкополую черную шляпу, произесла девушка. Она стояла в проеме приоткрывшейся двери и внимательно наблюдала за струей табачного дыма,который время от времени монотонно поднимался к потолку.
А за окном шел тихий дождь.
"В это мерзкое время года редко встретишь столь замечательную погоду"-подумала она.
Протяжный вой волка. Он доносился глухим эхом со стороны леса, а потом и вовсе исчез куда-то за линию горизонта.
Тишина.
Доктор Каров, казалось бы, даже не заметил присутствия еще одного живго существа в кабинете.Видимо, он был полностью поглощен своими воспоминаниями. "Сколько же он так сидит?..."
Девушка отделилась от стены и медленно прошла на середину комнаты. Доктор даже не шелохнулся. Глубокая задумчивость оставляла следы на его лице. Пахнуло холодом и еще чем-то, почти не уловимым. Молчанием. Девушке вдруг резко захотелось нарушить образовавшуюся тишину и она произнесла: "Вы бы оделись потеплее, Док , не дай Мерлин заболеете и простудитесь."
А дождь все барабанил по оконному стеклу, всеми силами пытаясь пробить сгущавшуюся темноту. Как одинокий маяк, что симафорит потерявшимся в море кораблям, своим светом пытаясь помочь им найти дорогу домой.
Вздохнув, юная волшебница сняла с себя теплый слизеринский шарф и аккуратно положила его на плечи профессору. Потом протянула руку и прикрыла окно. Серое марево уже почти полностью поглотило небо и лишь маленький кусочек его, залитый иссиня черным цветом, выглядывал из-за кромки сгустившихся облаков.
Девушка еще раз посмотрела на застывшую фигурку, затем поплотнее закуталась в школьную мантию и возвратила на ее законное место старую черную шляпу. Еще раз кивнув профессору, но уже в знак прощания, девушка направилась к двери. Выйдя из кабинета, она осторожно, стараясь не шуметь, закрыла за собой дверь. Еще долго гулкий звук ее шагов отдавался в стенах замка.
Она ушла и после нее осталась лишь одна вязкая тишина...